Нижняя Волга

Балаково – огромное село удельного ведомства; его торговое значение растет с каждым годом по мере увеличения населения в уезде. Балаково получило свое начало от поселения сюда раскольников, приглашенных в этот пустынный край в 1762 г. Населив Николаевский уезд в числе 120 дворов, они основали селение Мечетное на Иргизе, из которого впоследствии возник г. Николаевск. В Балакове считается до 2870 жителей обоего пола. В 1837 г. здесь открыто сельское училище. Кроме того, здесь же есть женское училище и ремесленное заведение; кирпичный завод и завод салотопенный; две образцовые усадьбы; 411 хлебных амбаров, вмещающих в себе до 500 т. четвертей хлеба; две водяные мельницы и 250 лавок.

Торговля в Балакове производится преимущественно пшеницей, салом и лесом, сплавляемым сюда из Вятской, Костромской и других лесных губерний. Лесная пристань наделяет лесом большую часть Николаевского и Новоузенского уездов, совершенно безлесных.

Здесь бывает раз в году Троицкая ярмарка, для которой открывается до 100 лавок. На ней торгуют железными изделиями, красным и кожевенным товарами, деревянной и глиняной посудой, крестьянскими изделиями, телегами, колесами и т.п.

Средняя цифра отпускной торговли за пять лет была следующая: вывезено в год пшеницы на 623986 р., сала на 95741 р., муки на 10802 р.

От пристани отходит в год до 180 судов, отправляющихся большей частью весной. В 1860 г. отправлено всех грузов на сумму до 1930651 руб. сер.

Предание говорит, что когда на месте Волгска было село Малыковка, во времена до Пугачевские, жил там огромной величины змей полоз, длиной до 4 саж. Змей этот пожирал коров, лошадей и овец, и был убит волостным сотником Василием Куликом, на которого напал полоз. Малыковка была дворцовой рыбной слободой и переименована в г. Волгск в 1780 г., при образовании наместничества, а настоящим своим положением город обязан известному в свое время гражданину Василию Алексеевичу Злобину, который, обладая обширным коммерческим умом, в короткое время выдвинул свою родину из прежнего ничтожества. Злобин был сын Малыковского крестьянина, Алексея Половнина, служившего в волостной избе писарем. Будучи вздорного и буйного характера, он прозван был своими земляками Злобою или Злобным и эта кличка перешла в фамильное прозвание его потомства. Не таков был Василий Алексеевич, он был нрава кроткого, смышлен до прозорливости и трудолюбив. Наследовав по смерти отца своего туже должность, он в короткое время из скудного жалованья, успел скопить небольшой капиталец и женился на дочери своего односельца, Волковолнова, Пелагее. В Поволжский край приехал прокурор князь Вяземский. Злобин уговорил членов волостной избы, отправиться к нему с поклоном и поднести живого осетра; князь остался весьма доволен таким приветом Малыковцов, пригласил их обедать и за столом спросил, не знают ли они хорошей земли за Волгой, которую он мог бы выбрать для себя, так как государыня пожаловала ему землю и предоставила на выбор по его желанию. Злобин указал князю прекрасное урочище Маян, в 29 верстах от Малыковки. Князь, удостоверяясь на месте в богатстве этого участка, изобильного лугами и рыбными озерами, благодарил Злобина и, заметив в нем способного человека, поручил ему надзор за построением на новом месте винокуренного завода. Злобин исполнил поручение честно и удачно и сделался близким князю человеком. Через влияние князя, при учреждении в Малыковке города, он сделан головою; но не долго пришлось ему исправлять эту должность; вызванный и покровительствуемый князем, он вступил в винные откупа, без собственных денег, на кредит, и в короткое время нажил миллионы. Пробыв несколько лет в Петербурге, он поехал в свою укромную родину в богатой карете, украшенной золотой медалью и с подарком от царя, состоявшим из серебряной кружки со своим именем и украшенной императорским гербом. Земляки приняли его с восторгом. Одаренный от природы добрым сердцем, Злобин во все свои дела брал служащих из земляков; а дела его были весьма разнообразны: он держал на откупу вино, Елтонскую соль, игральные карты во всей Империи и в особенности распространил свою деятельность на восточную Россию и Сибирь. Доверчивый, он никогда не усчитывал должностных лиц, и, называя их «своими» доверял их благородству. Но земляки не забывали себя и, пользуясь слабостью хозяина, как говорится, ловили в мутной воде рыбу, - сами наживались, а Злобин разорялся. К этому горю, сама судьба начала его преследовать, в озерах оказался недостаток в соляном осадке. В войну 1812 и 1815 годов, откупа винные были в убыток. Все эти обстоятельства рушили окончательно его торговое могущество. В это время умер единственный его сын, он впал в меланхолию и не думая о спасении своего богатства, приехал сперва в Волгск, потом переехал в Саратов, где и умер в 1818 г. Все имущество Злобина продано было с публичного торга за долги, а на место павшего капиталиста, вышел на сцену торговой деятельности дом Сапожниковых, процветающий и в настоящее время.

Наружность Волгска весьма красива и живописна, он построен на довольно крутом берегу и окружен известковыми горами, идущими в виде полукружия и северной стороной примыкающими к Волге, а южная их часть тянется вдоль берега. Самая высокая гора к северу от Волжска называется Маяком; по старинному преданию на нем устроен был сторожевой пикет. Из этих гор текут во множестве ручьи, два из них впадают в Волгу и носят название Верхней и Нижней Малыковки. Его еще более украшают множество фруктовых садов, занимающих в черте города пространство до 350 десятин, а за городом до 283 десятин и доставляющих немалую выгоду их владельцам. Здесь, под защитой гор, климат умереннее, чем в окрестностях Волгска и потому способствует произрастанию груш, яблок, вишен, черемши, персиков, абрикосов и разных ягод, а источники доставляют садам обильную поливу. Лучшие сады считаются Сапожникова и Курганова, первый приносит до 6 т. р. сер. Годового дохода. Здесь же находится казенный сад с питомником, разбитый на 52 десятинах. В Волгске считается 4 церкви Православные, 2 Единоверческие, 1 Единоверческая часовня и 1 часовня раскольничья. Все эти здания каменные. Из них примечательны:

От Екатериненштадтской пристани отходят ежегодно до 25 судов преимущественно с пшеницей и табаком на сумму от 250 т.р. до полумиллиона руб. сер. На пристани для складки хлеба построено более 150 амбаров. За нею невдалеке, следует колония Паульская с 344 колонистами и пристанью, от которой весною отходит до 10 судов с пшеницей и табаком, на сумму до 50 т. р. На 2018 версте впадает в Волгу речка Терешка, имеющая длины до 500 верст. Она начинается в Хвалынском уезде и протекает по уездам Волгскому и частью Саратовскому; не судоходна. На ней устроено несколько мельниц.

Слобода Покровская есть самое примечательное селение во всей Самарской губернии по величине, устройству и другим местным условиям. Она лежит на левом берегу, против г. Саратова, в Новоузенском уезде; на ее месте некогда было кочевье калмыков. Расстояние слободы от Самары около 400 верст, местоположение с юга открытое, осеняемое небольшими осокорьевыми перелесками. Местность ее представляет приволжскую впадину, к которой с востока прилегает постепенно поднимающаяся равнина, с так называемым поганым полем. Все же урочище, занимаемое слободою, называется Новые Бакуры.

Если не считать Саратова, стоявшего прежде на речке Саратовке и перенесенного впоследствии на правый берег Волги, слобода Покровская едва ли не есть первый и древний пункт населения в этом пустынном крае. Трудно определить с достоверностью ее начало, но с вероятностью можно сказать, что она основана в половине прошлого столетия.

Первые поселенцы были малороссияне, выходцы из южных губерний. Предание говорит, что в первое время народ приходил сюда без семейств и назывался бурлаками, что показывает, что они шли сюда, скорее, для заработков, чем для оседлой жизни. Бурлача и возя из Елтонского озера соль, они так полюбили степь, что начали тут селиться. Но первое время житье их было горькое; кочевые ордынцы часто грабили их и потому тут селился более удалой народ, грудью отражавший хищников. Указ 1763 г., предоставлявший новоселам огромные участки земель, дал первое сильное движение притоку поселенцев; однако же, русские, шедшие сюда, не селились с малороссиянами и селились отдельно. В 1811 г., они, в числе 73 душ, вошли в общий состав прочих жителей под названием солевозцев. Малороссияне пользовались этим правом еще с 1791 г., при чем они не несли рекрутской повинности, но за то должны были возить соль с Елтонского озера в запасные магазины, бывшие в Покровской и Николаевской слободах. В это время соляная операция производилась в огромных размерах, устроена была особая дорога шириной в 40 верст. Слобода сделалась огромным селением и малороссиянам пришлось рассеяться; от чего здесь образовались новые малороссийские поселки; из них Канаевка, Кольпикин и Хомутинка находятся на Волге. Впоследствии правительство ограничило соляную операцию. Елтонские солевозы перечислены в государственных крестьян и затем Покровский солевозный тракт обращен в 10-ти верстную полосу, а выгон при слободе оставлен в 15 верст. Солевозы управлялись атаманами, из которых особенно памятен Кобзарь, повешенный Пугачевым за то, что не хотел признавать его власти. В слободе считается 1528 домов, кроме казенных и общественных. Расположение ее хотя и не везде правильно, но постройки все порядочные. Жителей: мужчин 4139 и женщин 4473. Купцов 6 и 19 колонистов; из служащих живут становой, винный и соляной пристава; здесь же находится и команда соляных магазинов, которые впрочем, уничтожаются.

Церквей 34 из них древнейшая была построена в 1770 г., но сгорела, а на ее место выстроена во имя Покрова Пресвятой Богородицы в 1781 г. В ней замечательна икона Казанской Божьей Матери, древней греческой живописи, украшенная богатой ризой. Слобожане и Саратовцы имеют к ней особенное благоговение.

Торговля развита значительно. Здесь бывают: ярмарка и по понедельникам базары, на которые приезжают многие торговцы из Саратова с красным, железным и кожевенными товарами, а из окрестных селений привозят хлеб, муку, пшено, дрова, сено, и проч.; для торгу на базарной площади устроено 80 лавок и более сотни столов, а для ссыпки хлеба, который отправляется даже до Рыбинска, устроено 110 амбаров.

Занятие жителей состоит в торговле, земледелии, скотоводстве и рыбной ловле. От Покровской пристани отправляется в год до 20 судов с грузами на сумму до 75 т. р. сер.

Хотя малороссияне и давно оставили свою родину, но сохранили свой отдельный тип, по которому с первого взгляда отличаются от русских, они особенно набожны и усердны к церкви; говеют несколько раз в году и ежегодно до 30 человек ходят в Киев на богомолье. Отец есть глава семейства. Домашнее хозяйство на руках матери, и невестки в полном ее повиновении. Землю обрабатывают плугами, но русская соха начинает вводиться, и по легкости своей, вероятно вытеснит со временем малороссийские тяжелые плуги; для них надо содержать по нескольку пар волов, а этому препятствует увеличение населения и неизбежный вследствие того недостаток. Особенно приятное впечатление производит чистота, в которой они держат свои хаты; взойдите к бедняку и у того хата выбелена и внутри, и снаружи крейдой (мелом). Пол хотя и земляной, но гладкий, а о зажиточных малороссах нечего и говорить, вы не найдете ни одной пылинки. Мужчины одеваются в плисовый или суконный кафтан, шальвары и сапоги по праздникам. В будни носят суконную свиту (чапан), а зимою кожух (тулуп). Верхняя одежда женщин мало отличается от мужской; они носят халат, тулуп и сапоги. Но собственно женское платье состоит либо из немецкого, либо сарафана и юбки с кофтой. Мужчины бреют бороду, оставляя усы и стригутся по казацки. Женщины покрывают голову платками и немногие носят очипки (волосники), обвязанные платками.

Саратов

По усмирении бунта Разина, Саратов год от года становился многолюднее и уже при царях Иоанне и Петре Алексеевичах там была устроена пристань. В 1697 г. построен собор, существующий и поныне под именем старого собора. Вслед за ним сооружены были Крестовоздвиженская, Вознесенская, Введенская и Спасо-Преображенская церкви. В 1701 г., вследствие ходатайства Саратовцев, городу пожалована целая область вверх по Волге до Мелевского острова и по реки Горючку и Сосновку; за Волгой до р. Кривуши, Эрика подстепного и по р. Караман, всего до 300 т. десятин. Последняя была впоследствии отдана солевозам и заменена другою на нагорной стороне. Такой обширный надел был поводом, что почти все производительные силы города устремились преимущественно к земледельческой промышленности. В 1718 г. Саратов, вместе с другими городами, был причислен к Астраханской губернии. В июне 1722 г. Петр I, во время шествия своего в Персидский поход по Волге, посетил Саратов. Царь приплыл к городу ночью; обширный длинный остров лежащий на Волге против города, был ярко освещен; по берегу его и Волги и на горах Саратовских, горели смоляные бочки. Для приема Великого, был выстроен небольшой деревянный домик, близ церкви Воздвижения Честного и Животворящего Креста, саженях в 100 от берега. Воевода Беклемишев встретил державного царя с почестями и за усердие получил в подарок остров на Волге, называющийся и ныне Беклемишевским. Пробыв сутки, царь посетил собор и беседовал с калмыцким ханом Аюкою, а императрица Екатерина, сопутствовавшая Петру, подарила жене Аюки часы и дорогие материи.

В 1728 г., Саратов отделен был от Астраханской губернии и подчинен Казанской и Симбирской провинциям; но по прежней связи его с Астраханской губернией, для более удобного решения старых дел, он снова был отнесен к этой губернии (1732 г.)

Его охраняли тогда казаки, поселенные на Царицынской сторожевой линии, учрежденной Петром для защиты от набегов калмыков.

При императрице Елизавете, главная деятельность администрации в Саратовском крае, обращена была на соль, вывозимую из Елтонского озера, составлявшую собственность казны. До 1749 г. она находилась в ведении соляных комиссарств в Самаре, но в этом году управление перевели в Саратов и переименовали в соляное правление. Ему же подчинены были и солевозы. Около же Саратова на Увеке, устроены были селитряные заводы. При этом оказалось, что многие из Саратовских жителей захватили земли без всяких прав на их владение, почему и произведена была поверка земли. В 1740 г. по ходатайству Саратовского купца Дубровина, разрешено Саратовскому купечеству строить особые дворы для казенного постоя, и купцы освобождались от него в своих домах и дворах; это доказывает, что в то время было уже значительное развитие этого сословия в Саратове.

Начало царствования императрицы Екатерины II было ознаменовано для Саратовского края поселением колонистов, ожививших пустынные берега Волги, а 1773 г. памятен появлением Пугачева. Злодействая по Поволжью, летом 1774 года он бросился в Саратовский край и 5-го августа подступил к Саратову. Храбрый комендант города, Бошняк, ожидая нападений, пытался исправить вал, окружавший в то время город, но он был так плох, что ничего нельзя было сделать, однако первый приступ самозванца был отражен. Пугачев взошел на Соколову гору и стал палить с нее по городу холостыми зарядами. В городе открылась измена. Купец Кобяков, первый ее зачинщик, начал уговаривать Саратовцев передаться на сторону самозванца; к нему пристали господские люди, мещане, некоторые купцы и, наконец, часть батальона, увлеченная майором Салмановым. Бошняк, видя невозможность защищаться, забрал казну, дела и сев на судно, удалился в Царицынскую крепость. Пугачев вступил в город, где был встречен народом с почетом. Три дня пробыл он в Саратове, три дня продолжалось пьянство и буйство; подле Ильинской церкви вешали дворян. Начальником над Саратовом назначен был от имени самозванца казак Уфинцев, но управление его не было продолжительно; через три дня он был схвачен полковником Муфелем, осужден и сослан в Сибирь. 14 августа прошел через Саратов Михельсон, шедший по пятам за Пугачевым. Саратов освободился от мятежников, и в следующем году был свидетелем наказания майора Салманова, купца Кобякова и прочих всякого звания преступников.

Вслед за бунтом Пугачева, Саратов пострадал от голода; край Саратовский, разоренный его нашествием, лишился всех запасов, народ не имел хлеба и гиб тысячами. Цена его в городе доходила до 12 р. сер. Четверть, и в одном Саратове умерло до 1000 человек жителей. В это время Саратов не был многолюден. Если верить рукописи старожила Саратовского, Никитина, то во всем городе считалось тогда до 129 душ купечества и 2503 душ мещан, (кроме других сословий) т. е. в десять раз меньше против нынешнего их числа. Однако же торговля его была довольно значительна для тогдашнего времени, ибо только по этой причине в нем было оставлено воеводское управление, а в 1780 г. в нем было учреждено наместничество и дан был герб: три стерляди, означающие изобилие этой породы рыб. Спустя 6 лет по открытии наместничества, в Саратове открыто было народное училище, а в 1797 г. производилось в Саратовском крае генеральное межевание, по которому Саратову, как городу занимавшемуся скотоводством, намерено выгона 4 версты во все стороны и в то же время положено отставных казаков и казенных крестьян, живших в Саратове, выслать из города и дать им земли. В 1796 г. Саратовская губерния была уничтожена и уезды ее разделены между губерниями Пензенской и Астраханской, а в 1797 г. восстановлена. Саратов опять сделан был губернским городом и в нем возобновлена контора иностранных поселенцев, которой были подчинены все колонии кроме Сарепты. Император Александр I, обратил особенное внимание на Саратовскую губернию; вкравшиеся в дела злоупотребления начали искореняться, права на владения городской земли были пересмотрены вновь, крестьянам отмежеваны земли и установлены с нее пошлины в пользу города, а в 1815 г. переселены отсюда на р. Гуселку пахотные солдаты, бобыли, занимавшиеся рыболовством и цыгане в числе 602 душ, ибо бедные их мазанки безобразили город и опасны были во время пожаров. В 1818 г. учреждена в Саратове евангелическая контора. В то же царствование, учреждены здесь больница и богадельня, существующие и в настоящее время. Эти заведения учреждены дворянами при содействии Государя Императора, пожертвовавшего на них 10 т. сер. Указом 1810 г. 25 июня, император Александр утвердил план городу, по которому он и выстроен.

Расположение города правильно и красиво, улицы прямы и широки, площади просторны и хорошо обстроены. Главные улицы, площади и спуски к берегу вымощены; площади и улицы освещаются спиртовым газом. Главная и самая старинная улица Московская, - она идет от берега Волги и до городского выезда на так называемый Московский тракт – дорогу идущую на Пензу. Почти на половине ее длины находится обширная площадь, называемая Хлебной или Театральной, названия, усвоенные ей потому, что на ней по одну сторону идут торговые ряды и хлебные магазины, по другую новый гостиный двор, а левее его, на середине площади построен театр. При выездном конце улицы, находятся прекрасные здания Саратовского гарнизонного батальона и арестантской роты гражданского ведомства. При начале ее неподалеку от берега находится старый гостиный двор, одним своим фасадом выходящий на Ильинскую площадь. От этой площади идет улица Сергиевская, прорезывающая весь город вдоль берега. Параллельно же тянется улица Покровская. Из второстепенных улиц назовем улицу Телеграфную или Часовенную, она идет перпендикулярно Московской улице и находится ближе к городскому выезду; на ней помещаются постоялые дворы; и улицу Немецкую, на которой сосредоточено ремесленное сословие города.

Казанская и Введенская тянутся по месяцу. На них, кроме сельских произведений и галантерейных товаров, привозятся разные произведения из Сибири, Тульские изделия, Ярославские полотна и проч.; на первую привоза бывает очень мало, всего до 1500 р. сер., а, следовательно, и торговля ничтожна. На Введенскую ярмарку, - значительнейшую перед прочими, привозится товаров на сумму до 136900 р., а продается на 80400 р. Лет пятнадцать назад, эти ярмарки славились богатством привозимых товаров и громадностью съездов и обороты их были весьма значительны, но в последнее время они очень упали и самою ничтожною из них сделалась Казанская.

В 1606 г., в царствование первого Лжедмитрия, казаки распустили слух, что в их войске находится сын царя Федора Иоанновича, Петр, который будто бы при рождении подменен, был девочкой, умершей в младенчестве. Лжедмитрий вызывал мнимого Петра в Москву, но был умерщвлен, не дождавшись ответа своих посланцев. Между тем казаки, под защитой имени Петрова, разоряли города и под Царицыном умертвили русских послов, князя Ромодановского и воеводу Акинфиева, ехавших в Персию. Летописи говорят, что самозванец Петр был крепостной человек Елагина. В 1609 г., между Волжскими казаками появились еще три самозванца, один из них назывался сыном, а другие два внуками царя Иоанна IV. В Никоновской летописи они названы Августом, Осиповиком и Лавром. Казаки бросились на Саратов, но разбитые воеводою Замятнею-Сабуровым, с досады умертвили Осиповика, а два другие были повешены вторым Лжедмитрием. В начале царствования Михаила Федоровича, поволжское низовье тревожилось Заруцким и Мариною, которые взяли было Астрахань, но теснимые нашими воеводами, разбежались, а Заруцкий и Марина были схвачены на Яике. Между тем, число Волжских казаков продолжало возрастать беглыми холопами и крестьянами, и главная их деятельность направлялась на грабежи и убийства. По Волге нельзя было плавать иначе как под прикрытием значительной военной силы, но и эта защита часто была ненадежна, потому что казаки нападали большими толпами. Народные предания в Саратовской губернии сохранили в памяти многие имена удальцов. Рассказывают про татарина Кудеяра, жившего, будто близ имения Лох, в Саратовском уезде; иные же говорят, что он жил близ с. Репного, а другие, что он жил в горе Богатырке над Хопром; и о Кувыкане, жившем близ нынешней Мариинской колонии. Народные песни еще разительнее передают нам эпоху казачества и Волжских разбоев. Между удальцами были и женщины, и одна из песен передает нам про девушку Пелагеюшку, истребившую свое семейство и вступившую в товарищество с Волжскими удальцами. Но между всеми удальцами по громадным разрушительным следам более всех памятны имена Стеньки Разина и Емельки Пугачева. Стенька Разин появился в 1667 году, и, набрав в короткое время шайку из земляков своих, Донских казаков и разных бродяг и нищих, укрепился в Качалине, - городке на Дону, вблизи Волги; отсюда он вошел в сношения с Волжскими казаками и, присоединяясь к ним, бросился на Волгу, проплыл беспрепятственно мимо Царицына, где боялись дать ему отпор, считая его за колдуна, которого не берет ни пушка, ни сабля, и достиг Астрахани, разбив посланных за ним в погоню стрельцов; оттуда он повернул на Яик, взял Яицкий городок, перебил начальников и, присоединив к себе Яицкое казачество, бросился на Каспийское море, где, соединяясь с казаками Гребенскими, на корабле своем «Соколе», Стенька предавал огню и мечу все Персидское прибрежье, разбил Гилянского хана и после страшной кровопролитной над ним победы, пошел в обратный путь на Дон. В это время он был так силен, что Астраханские воеводы вынуждены, были пропустить его беспрепятственно и принять от него присягу в верности Государю. Набрав грабежом несметные сокровища, и славный в казачестве своими победами, Стенька в 1669 г. начал набирать новые шайки разбойников, поднял весь Дон и в 1670 г. подступил к Царицыну, взял его изменою, утопил воеводу, разграбил город и пошел к Черному Яру. Посланные против него царские войска, перешли на его сторону. Черный Яр сдался без выстрела, и Стенька пошел под Астрахань, которая также была сдана ему изменой гарнизона и жителей. Увлеченный удачами, Стенька оставил в этом несчастном городе своих начальников управляться и неистовствовать, а сам бросился вверх по Волге, объявляя, что идет истреблять бояр, служилых людей, приказных, вотчинников и помещиков и всех жителей простого класса делать казаками. В 1670 году он подступил к Симбирску, но потерпел совершенное поражение; оттуда бросился вниз, а шайки его, предводительствуемые удальцами, возмутили все Поволжье и даже части Пензенской и Тамбовской губерний. Но конец его злодействам был близок: 14 апреля 1672 года он был схвачен под Царицыным и казнен в Москве. Злодейства его были столь обширны, что до сих пор памятны в народе и передаются из уст в уста и воспеваются в песнях. Народ и поныне верит, что Разин был чернокнижник или характерник, что его не брала ни пуля, ни копье и что он мог плавать по Волге на войлоке и летать на ковре самолете. Преобразования Петра нашли своих противников, искавших себе сообщников в низовьях Волги. В 1700 г. вспыхнул бунт в Дмитриевке (Камышинке), но был скоро усмирен Астраханским воеводой, князем Хованским. В 1705 г. стрельцы, раскольники и беглецы, недовольные новыми порядками, столпились в Астрахани и распускали слухи, что царь хочет установить новую веру, велит кланяться иноземным болванам, брить бороды, носить немецкое платье и всех русских девиц выдавать насильно за немцев. Бунт вспыхнул, воевода Астраханский был убит, но бунтовщикам воспрепятствовали Донские казаки, не пропускавшие их через Царицын, а фельдмаршал князь Шереметьев принудил их сдаться. 273 человека более виновные были посланы в Москву и казнены. В 1707 г. вспыхнул на Дону бунт Булавина, который бросился, было на Волгу, ограбил Дмитриевск и Саратов, но преследуемый Долгоруким, бежал за Кубань, а казаки его партии, прозывавшиеся Некрасовцами, перешли на сторону Крымского хана. Но не одни казаки тревожили этот край. В начале XVIII века нагорная сторона Волги была часто разоряема калмыками, которые выжгли более ста сел и деревень, угоняли скот и пленяли множество жителей, которых продавали в Персию, Бухару, Хиву и Кубанским татарам. Эти обстоятельства побудили Петра I, подчинить калмыков нашей власти. В 1708 г. заключен был с ними договор, по которому хан их Аюка, обязался кочевать только на левой стороне Волги и помогать нашим войскам по призыву губернатора. В тоже время духовенство обращало калмыков в христианскую веру. Сам внук Аюки принял православие, и Петр Великий был его восприемником. В 1717 г. вторглись в Саратовский край Кубанские татары, опустошили его и пленных увели в неволю. Петр устроил Царицынскую линию, для предупреждения набегов и населил ее малороссиянами. Край отдохнул от потрясений; казаки смирились и в царствование Анны Иоанновны возникли более правильным сословием. В 1732 г. титулярному советнику Наумову поручено было устроить новые линии и казаки в следующем году поселены были в Дубовке на р. Балыклее, между Царицыным и Камышином и сверх того им даны были земли по Иловле, от владений Донских казаков до владений пригорода Дмитриевска. Так были поселены 1 057 семей; из них 520 было Донцов, а остальные были переселенцы из Великороссии и Малороссии. Обязанность их состояла в службе в Саратове и Астрахани и по Волге. Они имели своего атамана и судились в Кругах и только в важнейших делах доносили военной коллегии. Им даны были печать, на которой изображены две сабли и казачий рог и знамена из камки, с гербом и положено особое довольствие. Главный войсковой город была Дубовка, которая разделялась на три станицы: Дубовскую, Среднюю и Волгскую и три станичных городка: Балыклейская, Караваинская и Антиповская. С 1742 г. число казаков начало прибавляться выходцами и пленниками из народов Салтан-Ульских и Кабардинских и вообще всеми, кто только пожелает поступить в казачество. Главная обязанность казаков была ловить и истреблять разбойников, которых все еще было много в этих местах, за что им положена, была наград. Начало царствования Екатерины II ознаменовано поселением колонистов, населивших собою оба берега Волги от Волгска до Царицына. Мы будем подробнее говорить об этих замечательных населениях далее, теперь же перейдем к дальнейшему обозрению Саратовского края, а здесь скажем только, что их поселение привлекло сюда обширную торговлю лесом, которая более всего сосредоточилась в Саратове, Балакове и Дубовке. В это же время (1765 г.) производилось межевание Саратовского края. В Саратове оказалось множество разных жителей, не принадлежащих городскому сословию, между которыми иные называли себя дворянами и вообще носили название малолетков. Все эти лица были выселены из города, также найдено было, что и казаки захватили не принадлежавшие им земли. Словом Саратовский край начал приводиться в благоустройство. Эти меры в крае, не знакомом с благоустройством и порядком гражданственности, породили новые возмущения: начали появляться самозванцы; появился между поволжскими казаками крестьянин Федор Богомолов, выдававший себя за Петра III; к нему пристала толпа казаков и бросилась на Дубовку; бунтовщики арестовали, было, офицеров, но один из них, сын старшины Савельева, выскочил из караульной, бросился на самозванца и начал бить его. Казаки были так озадачены этим смелым поступком, что заковали Лжепетра в железа и отвезли в Царицын. Здесь он успел уверить, что он император; один священник признал его за царя, за ним явилась толпа с дубинами на освобождение. Комендант едва успел усмирить бунтовщиков, при чем был жестоко избит. Лжепетра осудили и сослали в каторжную работу. Вслед за ним явился на Яике более важный самозванец, Емельян Пугачев. После разграбления Казани он бросился в Саратовский край, занял изменой Саратов, оттуда бросился в землю Волжских казаков и взял Камышин. Антиповская станица хотела, было защищаться, но жители испугались и преклонили свои казацкие знамена перед Пугачевым. Отсюда он пошел к Царицыну, но благоразумным распоряжением коменданта был отбит; дальше пошел на Сарепту, разорил ее и неподалеку от нее повесил астронома Ловица, путешествовавшего в степи для ученых исследований, заметив ему, что он дает ему средство быть поближе к звездам. Между Царицыном и Черным Яром он был разбит полковником Михельсоном, бежал и был пойман близ села Александрова – Гая. Едва успели казнить Пугачева, как на Поволжье явился новый предводитель разбойников, Заметаев, свирепствовавший на Волге и в Каспийском море. Этот был также пойман и сослан на каторгу. Таковые смуты побудили правительство принять энергические меры с Волжскими казаками, занимавшимися только разбоями и контрабандой соли и вина. Они переведены были на Терек и пятисотверстное расстояние от Моздока до Азова, для обороны против черкесов и кубанцев, а Царицынская линия была уничтожена и земли их заселены малоземельными экономическими крестьянами. Однако же некоторые казаки остались и жили в Дубовке и Александровке и уже в 1804 г. подчинены были начальству кордонной Астраханской стражи. В 1806 г. сделано было новое разграничение Саратовской губернии от Астраханской, при чем, как соляное управление находилось в Саратове, к ней причислены были все деревни, занимавшиеся перевозкой соли, а селения за Сарептой, состоявшие из кочевых калмыков, отчислены к Астрахани, где было их управление. Вот вкратце судьбы казачества, столь долгое время поддерживающего неурядицу в Поволжском крае. О нынешнем казачьем войске, живущем по Волжским станицам, мы будем говорить при описании Астрахани, где находится их управление, а теперь скажем об иностранных поселенцах – колонистах. В 1763 г. явился в канцелярию опекунства иностранцев Людвиг Бенетаул Докурт из Бесефорта с двумя товарищами, вызываясь пригласить в Россию иностранцев хлебопашцев и разных художников, прося, чтоб им между Саратовом и Астраханью дали земли для поселения, положили на каждую семью значительное количество десятин в наследственное владение и сверх того дали 4000 р. взаймы на десять лет без процентов; из этой суммы он просил выдавать колонистам на путевые издержки, от места их жительства до гавани, потом платить за путевые издержки в течении 6 месяцев по 6 р. на душу безвозвратно, а в Саратове, коль скоро явится 100 семей, распорядиться о постройке им домов со службами. Императрица Екатерина II изъявила на то согласие и с вызывателями составлена форма договора, по которому новым поселенцам, между прочими льготами, дозволялось торговать беспошлинно и заниматься звериными и рыбными промыслами на свободной от оброка местах. Во время проезда колонистов в 1765 г., им разрешена была привозка товаров с собою на 300 р. на семью, беспошлинно. В следующем году уже 5 000 душ ожидали в Саратове поселения и на покупку одного леса было употреблено казною 30 686 р. Между тем прилив переселенцев возрастал и государыня, опасаясь неминуемых замешательств в их устройстве, прекратила приток новых охотников до тех пор, пока прибывшие не будут размещены как следует. Эти пришельцы заняли пространство от острова Чардынского до Царицына и от него до крепости Донской, а далее до Безымянной реки, впадающей в Дон. Потом от р. Медведицы до Хопра, вверх Доном, от Битюга вверх до его вершины и до Новохоперской крепости. Оттуда до села Знаменского и Долгорукова по Хопру, а потом подле земель Пензенской губернии до Саратовского уезда и через него по малым рекам до р. Безымянной, впадающей в Волгу против Чардына. Для ближайшего управления колонистами, в Саратов учреждена особая контора, по правам равная с другими коллегиальными учреждениями. Тогда же назначены были и пасторы по округам с жалованьем по 180 р. в год. Из всех колоний, без сомнения примечательнейшая есть Сарепта, она составилась из Евангелического братства Гернгутеров, по договору, заключенному с агентом их, Петром Конрадом Фризом, совершенно отличному от договоров с прочими колонистами. Им дано было 4 000 десятин земли, и они между прочими условиями были освобождены на 30 лет от всяких податей и натуральных повинностей, а по истечении льготных лет, повинности заменены были платой по 7 р. 50 к. с 30 десятин. Также им разрешено винокурение и варение пива для собственного употребления. В колонии было устроено особое управление и гражданский суд, под управлением главного судьи иностранных поселенцев, но не самой конторы. Через два года, Сарепта уже обратила на себя внимание императрицы, прилежанием, трудолюбием и примерным поведением. Прочие же колонии отличались леностью, развратом и мотовством. Не успев ничем завестись, они впали в долги и даже нищенствовали. Правительство пособляло более прилежным, а нерадивым предложило возвратиться за границу. В ограждение же от дальнейших издержек, поставило об этом известность вызывателей, разрешило отпускать колонистов на заработки, помещая в паспортах количество долга, и в виде помощи определяло, посылать колонистов заволжской стороны в Саратов на земляные работы, а потом предложило переселять их на линию между Моздоком и Азовом. А как оказалось, что многие колонии были населены на неудобных землях, то их перевели на более плодородные и им прощены были недоимки до 1 025 403 р. сер. При образовании наместничества (в 1780 г.), контора иностранных поселенцев была уничтожена и они поступили в ведение директора казенной палаты. При императоре Павле, контора поселенцев в Саратове была восстановлена, ей подчинились все колонии кроме Сарепты, подчиненной только главному судье. Государь был столь милостив к поселенцам, что прирезал им земли, чтобы на душу населения приходилось по 20 десятинной пропорции и всю отдал в вечное и потомственное владение. Сарепта обратила внимание и императора Павла своим благонравием и трудолюбием. Государь в грамоте своей от 20 июля 1797 г., выражая свое милостивое одобрение, даровал ею новые льготы Сарептянам и, между прочим, устную присягу. Но другие колонии все не поправлялись, не смотря на разные льготы и милости, данные им императором Александром I. До 1808 г. земли их были размежеваны и они сами умышленно затрудняли размежевку, дабы через то избавиться от платежа податей. По этому определено было, сравнять их подати с платежами крестьян и сверх того взимать по 1р. с души в уплату долга, через что казна вместо прежних 22 922 р. стала получать 142 249 р. и сверх того в уплату долга 11 042 р. По точнейшему исследованию о состоянии колонистов оказалось, что колонисты луговой стороны пользовались большим избытком, чем стороны нагорной, что зависело от качества земли и угодий, а также было замечено, что нравственность у позднейших переселенцев хуже, чем у тех, которые поселились ранее. Обживаясь, они становились трудолюбивее, и дети превосходили в этом своих отцов. Между тем правительство, заметив, что на устройство поселенцев ежегодно употребляются огромные суммы, доходящие до 2 500 000 р. в 1810 г. прекратило совершенно вызов иностранцев. Вместо их, предположено заселить край русскими, и в то же время сделано несколько преобразований в духовном управлении колониями. В настоящее время колонии благоденствуют; население их значительно увеличилось, но тяжко было для них первое время. Много приходилось им терпеть от кочевых Башкиров, калмыков и киргизов. Поселенцы постоянно сторожили хищников с церковных башен и ходили на работу вооруженными с головы до ног толпами, выставляя от себя сторожевых на степных курганах, которые давали знать о приближении неприятеля. Часто были у них стычки с ними, но огнестрельное оружие и строгая дисциплина, и энергия одерживали верх над дикими толпами. Теперь более уже не слышно о разбоях и уводе людей, как было прежде, кочевники превратились в конокрадов и изредка уведут либо лошадь, либо корову. Колонисты, имея плодородную почву, занимаются исключительно хлебопашеством, которое у них стоит гораздо выше, чем у соседей русских; пшеница их ценится всегда дороже и забирается охотнее. Также сеют табак, которого собирается до 25 т. пудов ежегодно; табак засевается двух сортов, Виргинский и простой русский. Последний идет в степи и на нюхательный табак. Из первого выделывают сигары в Сарепте, Саратове и других местах. Также у них процветает садоводство, которое сильнее по речкам, и скотоводство. Мы сказали уже, что колонистское хозяйство находится в цветущем состоянии. Достигнув до сего трудом и терпением, колонисты довели его до такой степени, что треть всего вывоза мануфактурных и сельских продуктов по Саратовской и Самарской губерниям, приходится на их долю. Колонисты завели у себя хлопчатобумажные фабрики и усовершенствовали железные изделия. Лучшие кузнецы находятся в колониях; большая часть мельниц принадлежит им; они выделывают лучшую муку, которая идет в Астрахань и Черкаск. Колонистов считается до 120 т. душ; из них более двух третей лютеране, за ними идут реформаты и очень мало католиков. В хороший год в колониях собирается до 350 т. четвертей пшеницы, до 300 т. четвертей озимой ржи, 20 т. проса, 250 т. четв. овса, 70 т. четвертей ячменя, до 5 т. четвертей льняного и 3 т. конопляного семени, до 200 т. четвертей картофеля и до 25 т. пудов табака. Скота у них считается: лошадей 85 500, до 238 000 голов рогатого скота, 192 000 овец и 92 000 свиней. Хлебопашество и табак дают им до 430 т.р. сер., а скотоводство до 43 т. р. сер. чистого дохода. Образ жизни колонистов совершенно немецкий: утром пьют они кофе, преимущественно ячменный или пшенной; за обедом едят картофельную похлебку и овощи; мясо по воскресеньям. Сельское управление имеется в каждой колонии, в главе его избирается ежегодно Шульц с двумя старостами, двумя заседателями и писарем. Они составляют мирскую управу. Несколько колоний составляют округ, которым заведуют председатель с двумя заседателями, избираемые на три года. Главное управление находится в Саратове и состоит в ведомстве государственных имуществ. В каждой колонии есть школа: школьный учитель определяется с согласия пастора, а жалованье платит мир. Он учит и надзирает за учениками. Кроме этих поселенцев, Саратовскую губернию населяют малороссияне, татары-магометане и татары-православные, мордва (православные), чуваши православные и чуваши язычники, цыгане и калмыки православные. Малороссияне столпились более в южной части губернии. Татары более в северной; их более всего в Хвалынском и Кузнецком уездах. Мордва живет в уездах Саратовском, Хвалынском, Кузнецком, Петровском, Балашовском. Чуваши там же где татары, т. е. в уездах Волгском, Хвалынском, Кузнецком и Петровском. Цыгане в Волгском и Царицынском. Калмыки в Царицынском. Здешние татары не любят земледелия и предпочитают мелкое торгашество и торговлю. О мордве, чувашах и черемисах мы говорили при обозрении Казанской губернии. Цыгане всем известны по их характеру: по страсти к кочевью и торговле лошадьми. Саратовская губерния делится на десять уездов: Саратовский, Волгский, Хвалынский, Кузнецкий, Петровский, Сердобский, Аткарский, Балашовский, Камышинский и Царицынский. Каждый из них имеет свой отличительный характер, либо по качеству почвы и ее плодородию, либо по своему географическому положению, которыми обусловливается характер страны и деятельность их жителей. Площадь губернии занимает 7 426 968 десятин, из которых одной пахотной земли считается более 31/2 миллионов десятин. Больше всех уездов, - Камышинский. В смысле хозяйственном, Саратовскую губернию следует отнести по преимуществу к полосе красных хлебов и отчасти скотоводства. Впрочем, характер местности, климат и самые произрастания чрезвычайно разнообразны и много зависят от разности температуры. В юго-восточной половине лежат пространные степные равнины с черноземными новями. Здесь жара доходит до 30 гр. И способствует произрастанию проса, пшеницы и других нежных хлебов. В северной и северо-западной частях встречаются холмообразные местности и леса, понижающие своим влиянием температуру до того, что на южной оконечности губернии дозревает виноград на воздухе, а в северной попадаются растения, свойственные только холодной полосе нашего государства. Не смотря на такую разницу, общий характер ее почвы чернозем тучный и глубокий, ставящий ее на ряду хлебороднейших стран в Европе по тем урожаям, какие дает эта богатейшая почва, и потому Саратовская губерния есть исключительно хлебородная. Почвы глинистые встречаются только по Волжскому прибрежью и по горным кряжам, проходящим через губернию. Кроме этих естественных высот, встречаются во множестве искусственные возвышения и насыпи – это курганы и могилы; они не так огромны, как могилы украинские, однако замечательны по той правильности расположения, которая заставляет предполагать, что в их возведении была какая - нибудь цель. Курганов более всего встречается в степных равнинах Камышинского уезда; они разных величин и идут по разным направлениям. Из них более видные в дачах села Красного Яра, на р. Медведице: 1) Высокая могила до 5 саж. вышины, окружена на расстоянии от 6 до 100 саж. курганами меньшей величины, идущими изогнутой линией; 2) могила над Матвеевым яром, в 5 верстах от первой. Между ними, почти в равном расстоянии (около 8 в.), находится еще 3) курган, не имеющий названия; 4) в 6 верстах от Высокой Могилы стоит еще курган вышиною в 1, 5 саж. 5) от нее же верстах в 4-х, стоит Тарасова могила. 6) в дачах Мокро-Ольховских, возвышается Дубовый курган, вышиною в 3 саж. и рядом с ним другой, безыменный. В окрестностях Тоновки видны три кургана; один из них называется Большой курган, а вообще все слывут у жителей под названием Татарских могил. В числе Николаевских курганов замечателен курган, под именем городца или городища. На возвышенном хребте, между Медведицей и ложбиной, по которой течет Бурицк, курганы называются Мамайскими марами. В дачах села Рудни, по другую сторону Медведицы, не далеко от села Нижние Добринки, стоит курган называемый Перезданской могилою. Около нее видны еще три кургана, а далее, тянется на запад цепь небольших курганчиков, между которыми возвышаются два большие кургана. Народ говорит, что их насыпал Мамай. От них тянется еще цепь маленьких курганчиков, верст на 5, вдоль речек Терсы и Щелкана. Там где они прерываются, тянется супесковатая равнина в виде языка, называемая Рыльщиковою. В ней находят большие плоские камни, вероятно привезенные, а под ними отрывали человеческие остовы, осыпанные просом, уже истлевшим. Леса встречаются только в северных уездах, южные страдают от безлесья. Жители исключительно употребляют труды свои на земледелие, вознаграждающее их с избытком, но без промысла; особого богатства между ними не заметно; только приволжские жители занимаются рыболовством, доставляющим весьма значительные доходы. Есть деревни, продающие ежегодно рыбы на 15 т. р. сер. По статистике Леопольдова, крупной рыбы ловится ежегодно до 100 т. пуд. Пойманную рыбу сажают в нарочно выкопанные пруды по берегу Волги, а соленую и вяленую сохраняют в лабазах, устроенных при тонях; не многие зимой извозничают, преимущественно же везут рыбу в Москву, а живущие по долинам Волги, Иловли, Хопра и Медведицы, по изобилию лугов, ведут скотоводство, и держат табуны лошадей. Пчеловодство составляет исключительную промышленность жителей Кузнецкого, Хвалынского, Петровского и Аткарского уездов. Мануфактурная и заводская промышленности, за исключением винокурения, весьма не значительны; жители выделывают холст и сукно не высокого, однако же, достоинства. Главнейшая торговля состоит в хлебе; ее занимаются Саратовские купцы. Она сосредоточивается более на пристанях Саратовской и Дубовской.

От Саратова до Астрахани

Царские ворота серебряные, построенные при архиепископе Гаии, стоившие 135 т. р. асс. При этом же архиепископе построена при соборе громадная колокольня.

Серебряный престол, весом в 3 п. 8 ф., устроенный при архиепископе Павле. Внутренность верхнего Собора отделана под мрамор. Не менее замечательна по богатству – соборная ризница, в которой хранятся следующие сокровища: 18 Евангелий, на одном из них верхняя доска из чистого золота, весом 35 ф. Она усыпана алмазами, яхонтами и изумрудами и стоит до 120 т. р.

13 Потиров и дискосов; при них звездица золотая, два потира с священными изображениями на финифте.

Чаша водосвященная серебряная, весом в 2 п. 8 ф. 36 зол. Ризы на образах Божьей Матери и Иоанна Предтечи стоят 43 т. р. 8 Лампад серебряных перед иконостасом; весу в них 4 пуда. Архиерейские митры, украшенные драгоценными каменьями; одна стоит 150 т. р., другая около 50 т. До 50 Саккосов, из коих один подарен царем Алексеем Михайловичем, первому митрополиту Иосифу. Панагия бриллиантовая, ценимая в 5 т. р., пожертвованная архиепископом Тихоном. В нижнем Соборе погребены некоторые митрополиты и архиепископы Астраханские. В Соборе же хранится окровавленная одежда митрополита Иосифа, убитого товарищами шайки Разина. Из других достопримечательностей, находящихся в Астрахани, следует обратить внимание: На образ снятия со креста Спасителя, находящийся в Армяно-Соборной церкви Петра и Павла и знатоками живописи ценимый в 12 т. р.

Астрахань нельзя сравнить за уряд с прочими губернскими городами. По своему географическому положению, расположенная при устье Волги, на рубеже России с Персией и Кавказом и окруженная кочевыми народами, Астрахань сосредотачивает в себе разные управления, не входящие в состав общих государственных учреждений, необходимые по ее разнородному населению, положению при море, близости границы с Персией и Кавказом и, наконец, по промыслу и торговли. В этих видах в ней находится: калмыцкое управление, сосредоточенное в палате государственных имуществ и управление казачьим астраханским войском. Провиантский комитет заведывающий доставкой провианта для кавказского войска. Рыбная экспедиция при губернском правлении для заведывания тюленьими и рыбными промыслами. Соляное правление, заведывающее добыванием и продажей соли из Астраханских озер и Астраханский военный порт. Как крепость, в Астрахани находится гарнизонный батальон и гарнизонная артиллерия и команды: жандармская и инженерная. Для заведывания судоходством здесь помещается управление 4 дистанции II отделения VI округа путей сообщений, с приличным числом команды, и начальник этой дистанции. Для управления духовными делами Православного Исповедания, здесь находится архиепископ Астраханский и Енотаевский и духовная консистория. Для армян Григорианского исповедания есть также свой архиепископ и при нем консистория. Духовенство магометанское имеет своего Казы, а калмыцкое состоит под председательством своего Ламы.

Астраханский порт подчинен управлению главного командира, который в то же время есть и начальник Каспийской флотилии, и Астраханский военный губернатор.

Белорыбицы – 100 000 пудов. Лососей – 50 000 пудов. Сазана – 1 350 000 пудов. Судака – 41 500 000 пудов. Щук – 350 000 пудов. Лещей – 22 500 000 пудов. Сельдей – 10 000 000 пудов. Икры – 32 500 пудов. Клею белужьего, осетрового и севрюжьего – 3 500 пудов. Клею стерляжьего – 50 пудов. Клею сомовьего – 950 пудов. Вязиги – 3 750 пудов. Жиру из частиковой рыбы и бешенки – 200 000 пудов.

По сведениям, собранным от управления 4 дистанции II отделения VI округа путей сообщения за 1860 г., видно, что из Астрахани вывезено на судах рыбного товара следующее количество:

 

Товары	Пуды	Рубли
Красной рыбы	625,618	880,858
Сома	89,920	93,246
Белорыбицы	6,205	11,801
Частиковой рыбы	1,176,792	777,824
Рыбного товара	39,902	87,606
Икры красной рыбы	48,997	360,968
Икры частиковой рыбы	29,823	13,657
Балыка	1,613	15,584
Клею	1,285	78,030
Вязиги	1,742	20,700
Жиру рыбьего	161,764	199,889
Баткаку (осадок от рыб. жира)	550	261
Осадок от тюленьего жира	43,181	88,723
Шкур тюленьих	8,501	16,683